Все запутано - Страница 46

Кейт и я заворачиваем за угол. Держимся за руки и улыбаемся друг другу как два идиота, которые заглотили слишком много антидепрессантов. Тошнит даже, верно?

Здесь давайте на минуточку остановимся. Посмотрите на нас. Мы здесь и сейчас. Держимся за руки. Вам следует запомнить этот момент. Я запомнил.

Мы… идеальны.

И тут мы подходим к нашему зданию. Открываю дверь, пропускаю вперед Кейт, а сам вхожу за ней.

И первое, что я вижу это ромашки. Большие белые ромашки с веселенькой желтой серединкой. Какие-то стоят в вазах на столе охраны, другие в букетах, перевязаны ленточкой. Кое-где по полу просто разбросаны лепестки. Посреди холла большой круг из этих ромашек, а в центре этого круга — Билли Уоррен. С гитарой в руках.

Охренеть.

Нет, это не совсем подходящее слово.

Пи*дец.

Да, это будет получше.

Видали когда-нибудь поющего мудилу? У вас есть уникальный шанс:

Я был так слеп, ведь я не знал

Как сильно ранит твой уход

Хочу нас излечить, хочу зашить все раны

Вернись, вернись ко мне

Если бы я так сильно его ненавидел, я бы признал, что он не так уж плох. Наблюдаю внимательно за Кейт, за каждой эмоцией, что отражается на ее лице, за каждым чувством, что мелькает в ее глазах.

Знаете, как бывает, когда у вас кишечный вирус? Целый день вы валяется с тазиком у кровати, потому что у вас такое чувство, что в любую секунду вы можете блевануть? И потом наступает такой момент, когда вы понимает, что уже подступает. Вас бросает в дрожь, все тело в поту. Боль в голове пульсирует, и вы чувствуете, как ваше горло расширяется, чтобы выпустить наружу всю желчь, что скопилась у вас в желудке.

Вот так и у меня. Прямо сейчас.

Ставлю свой кофе на пол, и пытаюсь найти ближайшую урну, чтобы убедиться, что в случае чего успею добежать к ней вовремя.

И я хочу сказать, что сожалею

За всю боль, что причинил

Пожалуйста, верни мне свое сердце,

Я буду вечно его оберегать

Мы принадлежим друг другу

Это правда, мы всегда об этом знали

Не будет никого другого

Моя душа зовет тебя

В любое другое время, с любой другой девушкой, я бы уже закопал этого Уоррена. Без проблем. Он мне и в подметки не годится. Я — охрененный Порше, а он — паршивый пикап, который не может пройти техосмотр.

Но это Кейт. У них своя история длиной в десятилетие. И это, детишки, дает ему право играть в команде большой лиги.

Темной ночью, я кричу твое имя

Не могу поверить, что я потерял все навсегда

Еще один шанс, один вздох, одна попытка

Давай не будем прощаться

Хочется схватить Кейт и утащить ее отсюда, как это делали первобытные люди. Хочется закрыть ее в своей квартире, где он не сможет до нее добраться. Не сможет к ней прикоснуться. Все это время я смотрю на нее, но она ни разу не оглянулась, чтобы посмотреть на меня.

Ни одного чертового раза.

И я хочу сказать, что сожалею

За всю боль, что причинил

Пожалуйста, верни мне свое сердце,

Я буду вечно его оберегать

Мы принадлежим друг другу

Это правда, мы всегда об этом знали

Не будет никого другого

Моя душа зовет тебя

И почему я не научился на чем-нибудь играть? Когда мне было девять, мама хотела, чтобы я играл на трубе. После двух уроков, мой репетитор уволился, потому что я разрешил своей собаке написать на мундштук его инструмента.

Какого черта я не слушался свою мать?

Ты мое начало, ты будешь моим концом

Больше, чем просто любимая, больше, чем друг

Я хочу тебя, я хочу тебя.

Она не может быть с ним. Вали отсюда и хоти себе дальше, сколько угодно, придурок. Пой на каких-нибудь идиотских крышах. Играй, пока твои хреновы пальцы не отвалятся. Все, слишком поздно. Она уже моя. Кейт не будет просто так с кем-то заниматься сексом. А она трахалась со мной все выходные напролет. Это что-то же должно значить.

Не так ли?

Все, что я хочу сказать: прости меня

За всю боль, что причинил

Пожалуйста, верни мне свое сердце,

Я буду вечно его оберегать.

Ты и я

Мы навсегда!

Небольшая толпа, что собралась в холле, захлопала. Этот кретин убирает свою гитару и подходит к Кейт.

Если он к ней прикоснется, я сломаю ему руку. Богом клянусь.

Он абсолютно не обращает на меня внимания. Сосредоточен только на Кейт.

— Я звонил тебе с вечера пятницы… и несколько раз заезжал к тебе домой, но тебя не было.

Точно. Ее не было. Она была занята. А теперь спроси, чем она была занята.

— Я понимаю, что это твоя работа… но, может, мы могли бы куда-нибудь пойти? Поговорить? Может в твой кабинет?

Скажи нет.

Скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет, скажи нет.

— Ладно.

Дерьмо.

Когда она начинает уходить. Я хватаю ее за руку.

— Мне надо с тобой поговорить.

Она вопросительно на меня смотрит.

— Я буду…

— Мне нужно тебе кое-что сказать. Что-то важное.

Знаю, что выгляжу отчаянным, но мне, правда, плевать.

Она кладет свою руку на мою, которая все еще ее удерживает. Она спокойна, снисходительна, как будто разговаривает с ребенком.

— Все хорошо, Дрю. Дай мне сначала поговорить с Билли, а потом я приду в твой кабинет, хорошо?

Мне хочется затопать ногами, как это делают двухлетки. Нет. Ничего не хорошо! Она должна знать мои намерения. Мне нужно заявить на нее свои права. Представить свою кандидатуру. Заявить об участии моей машины в гонках.